Один из самых необычных трансферов «межсезонья» в фигурном катании — появление в этом виде спорта Ивана Скобрева. Легендарный российский конькобежец теперь работает вместе с Евгением Плющенко в его «Ангелах».
Для Скобрева это совершенно новый этап в карьере: еще несколько месяцев назад двукратный олимпийский призёр был тренером в хоккейном «Барысе». Его снова приглашали в КХЛ, но Иван решил остаться в Москве и войти в команду Плющенко.
В большом интервью Metaratings.ru чемпион мира в классическом многоборье и семикратный призёр чемпионатов мира на отдельных дистанциях рассказал, как он оказался в «Ангелах Плющенко», что войдёт в его функции и в чем заключаются особенности работы в фигурном катании. Из нашего разговора вы также узнаете:
- какой Евгений Плющенко тренер и каким может стать;
- кто из «Ангелов» способен в будущем конкурировать с «кланом» Этери Тутберидзе;
- как на тренировках себя проявляет сын Плющенко Саша, он же Гном Гномыч;
- насколько сложно тренировать подростков-фигуристов после профессиональной хоккейной команды;
- как Скобрев относится к уходу наших спортсменов в другие федерации;
- что же все-таки популярнее по мнению Ивана – фигурное катание или футбол.
«У Плющенко буду помогать фигуристам и вести хоккейные группы»
– Иван, расскажите, как вы оказались в «Ангелах Плющенко»?
– Мы давно дружим с Женей [Плющенко], знакомы с туринской Олимпиады-2006. Часто после неё общались, в Ванкувере-2010 вместе медали выигрывали. Наш общий друг, Роман Костомаров (олимпийский чемпион в фигурном катании – прим. Metaratings), мне в один день звонит и говорит: «Слушай, у Жени есть идея создать хоккейную команду – «Союз Чемпионов». Он хочет собрать успешных в прошлом спортсменов, не хоккеистов, в том числе и тебя».
После разговора встретились, поиграли в хоккей. Сейчас у нас практически полноценная команда собралась. Есть своя раздевалка, условия, каток на базе «Ангелов Плющенко». Пока что всё круто, строим грандиозные планы: хотим заявиться в Любительскую хоккейную лигу и в Медийную хоккейную лигу. В нашей команде много именитых спортсменов – Саша Легков, Саша Мостовой, Рома Костомаров, Илья Авербух, Максим Ставиский – все добивались успехов в спорте.
И вот, на одной из тренировок «Союза чемпионов» Женя интересовался, как я тренировал хоккеистов в «Барысе» и «Динамо», что интересного, какие планы на будущее. В начале как-то в шутку ему сказал, что живу недалеко, с клубом отношения закончились, интересного нового предложения нет, так как свои дети тоже растут. Старшего сына [Филиппа] в хоккейный «Спартак» забрали, непростой возраст, надо контролировать процесс и быт.
Сказал Жене, что хочу побыть в Москве и, если нужна будет помощь, то он может обратиться. Плюс мне самому интересно посмотреть на подготовку фигуристов. Женю это заинтересовало, и он предложил попробовать. В общем, вот так все и началось.
– Какую работу у себя в штабе он вам предложил?
– Мы обсуждали и нашли точки соприкосновения. Буду помогать фигуристам, и параллельно вести как индивидуальные, так и групповые хоккейные группы. Также планируем организовывать полноценные сборы на катке. Плюс там вторая очередь в «Академии» строится, будет новый каток, гостиница на 80 мест.
– Что именно входит в вашу работу в «Ангелах»?
– Сейчас я работаю с ребятами, у меня в группе более 10 ребятишек от 9 до 15 лет. Два раза в неделю проводим общую физическую подготовку: прыжковая составляющая, элементы на выносливость и силу.
Женя ставит перед нами задачи, к которым мы должны стремиться. Например, кому-то не хватает выносливости – фигурист не доезжает до конца произвольную программу. У кого-то хромает прыжковая составляющая. Соответственно, я предлагаю, какие варианты и упражнения могу дать детям. Обсуждаем с Женей и приходим в итоге консенсусу, а после начинаем работать.
«Яна говорит, что в его академии звезда одна – это Плющенко»
– Когда вы впервые пришли в школу, дети вас узнали? Или для них вы человек из «предыдущего поколения»?
– Во-первых, Женя меня представил им. Во-вторых, у меня есть небольшой фигурный опыт – в 2014 году с Оксаной Домниной выиграли «Ледниковый период» на Первом канале. Не исключаю, что ребятишки следили за этим шоу, так что знают меня. Плюс мы разговаривали об этой программе, о моем выступлении. Так что отношения у нас складываются очень тепло.
У меня есть свои дети – одному 9, второму 11, потому я понимаю, что значит готовить ребят этого возраста. Но всё же до этого я работал с профессиональными, взрослыми мужиками, а здесь есть девочки. Так что приходится перестраиваться, но в целом мне это нравится. Плюс Жене нравится моя работа, есть результаты: один мальчик [Кирилл Сарновский] из моей группы на чемпионате Москвы занял второе место, а девочка [Вероника Жилина] выиграла бронзу.
– Подытожим: вы занимаетесь ОФП, а Плющенко и другие тренеры ставят все остальное?
– Весь тренировочный процесс регламентирован главным тренером. Это Евгений Плющенко. Плюс мы разбираем каждого фигуриста отдельно: у кого-то может быть травма колена, у кого-то – голеностопа. Исходя из этого выстраиваем процессы и вcё, вперед! И скажу так: одно дело работать с целой командой, а другое – индивидуально с фигуристами.
– Такого процесса в хоккее у вас не было?
– Конечно. В хоккее приходишь, всех построил, сказал – и поехали заниматься. А здесь есть уже свои звездочки. Хотя, как говорит Яна Рудковская, в академии звезда одна – это Плющенко (смеётся). Но наши спортсмены уже с амбициями, знают себе цену, так что приходиться находить подход к каждому.
– Вы слышали истории, чтобы бывший конькобежец стал тренером в фигурном катании?
– Ну, я же не ставлю им программы, а отвечаю за атлетизм. Плюс у меня хороший опыт работы с профессиональными хоккеистами, где тоже не совсем конькобежная история. Но у меня есть определенный багаж знаний за плечами, который позволяет выстраивать подготовку в любых видах спорта: есть некоторые базовые принципы.
С ними можно выстроить подготовку любого человека, не только спортсмена. Фигуристам, чтобы хорошо откатать произвольную программу свыше 4 минут, сохранить свои скоростно-силовые качества, прыжковые составляющие, надо быть выносливыми. Исходя из элементов программы – количества прыжков, их распределения по времени, последовательности, особенностей проката – нужно выстраивать тренировочный процесс.
«В академии колоссальная нагрузка, но это путь чемпионов»
– Насколько сложнее работать именно с детьми?
– Я до этого сделал акцент, что у меня есть свои дети, очень много с ними занимаюсь. До сезона, во время работаю с ними, так что нельзя сказать, что для меня работа именно с детьми – это что-то новое. Мне нравится. Главное, что я дома и могу видеть супругу и мальчишек. Плюс от дома до катка Жени мне ехать 20 минут, а в Москве это очень важно.
– Как вы, например, работаете с ребятами над развитием выносливости?
– Это аэробные тренировки. У нас есть возможность вокруг академии бегать кроссы, сделать интервальные беговые тренировки. Также есть тренажеры, шикарнейший просторный зал, песчаная гора, где отрабатываем 30-секундные ускорения, которые позволяют создать необходимый задел для развития выносливости.
– То есть, вы не заставляете их, условно, бегать вокруг катка, как в шорт-треке?
– Нет. Их занятия и программы на льду очень, скажем так, четкие. Они утром отрабатывают короткую программу, а вечером – произвольную. Соответственно, дети выходят, у них есть «1,5 часа льда»: 20-30 минут раскатываются, потом начинают делать элементы, делают прокат без прыжков, а затем – с ними. Если какой-то элемент срывается, то начинают повторять его заново. Следовательно, как таковую выносливость на льду фигуристы не развивают.
Большой плюс у фигуристов, что они очень четко подходят к разминке. Например, перед каждым льдом у группы есть минимум час подготовительных упражнений, которые они делают в зале. Сюда входят скакалки, прыжки, пресс, небольшие ускорения и так далее. И, скажем так, у спортсменов очень большая загрузка. Ребятишки в этом возрасте в «Ангелах Плющенко» тренируются каждый день по 6-7 часов.
Там есть йога, статические упражнения, хореография, танцы, и всё это идет сплошным потоком. Они приходят, сначала разминаются, потом лёд, потом ОФП, затем пошли на хореографию, следом пообедали, отдохнули, а потом все начинается заново. Эти четырехчасовые блоки проходят утром и вечером. В академии колоссальная нагрузка, но это путь чемпионов.
– 6-7 часов в день тренировок – это много. На учебу у них времени хватает? Не во вред ли себе они так много занимаются?
– Здесь важна роль родителей. Конечно, у детей не всегда хватает времени учиться. Если идет какое-то наслоение, нужно найти время для дополнительных занятий У моих детей, к примеру, есть возможность полноценно учиться, и я не делаю никаких поблажек в виде пропущенных домашних заданий или несерьезного отношения к урокам. Меня воспитывали так, чтобы я учился хорошо.
«Одного мальчишку выгнали с тренировки, потому что он ни одного прыжка не сделал. Приложил Плющенко к нему словечко»
– Что вас удивило больше всего в «Ангелах Плющенко»?
– Меня удивило всё. Я знал, что у нас популярен хоккей, фигурное катание переживает бум популярности. Но я смотрю на загрузку у Жени и поражаюсь: лёд начинает «работать» с 7 утра, и до 20:45 нет ни одного свободного окна. Даже наша хоккейная команда начинает тренироваться и играть лишь в 9 вечера.
Так что не может не радовать, что в этой непростой ситуации наши атлеты там много занимаются. При помощи государства, субсидий, родителей подрастает очень хорошее поколение. Например, на Кубке Москвы, который проходил на «Ходынке», я был поражен количеством участников.
– Успели познакомиться с другими тренерами академии?
– Я здороваюсь со всеми, но еще прошло немного времени, чтобы вникнуть во все группы, которые есть у Плющенко в «Ангелах». Но постепенно адаптируюсь и понимаю, кто с кем работает.
– Со стороны кажется, что Плющенко – добрый и понимающий тренер, но на самом деле какой он в рабочем процессе?
– Почему добрый? Нет, он может и прикрикнуть, при нем очень хорошая дисциплина. Вот вчера мы были на тренировке, и одного мальчишку даже выгнали со льда, потому что он в короткой программе ни одного прыжка не сделал. Приложил Женя к нему словечко.
Понятно, что до рукоприкладства никогда не доходит, но сказать и ругнуться – это нормальная история. Но все это происходит с артистизмом, как это свойственно фигуристам. Не просто как в хоккее: «Пошел ты…», а несколько завуалированно. Всё-таки, еще подростки.
– Он, как вы сказали, целый день с ними тренировках проводит?
– Да, весь день, весь день на льду! Понятно, что когда ребята выходят и 15-20 минут раскатываются, ему там нечего делать. А вот когда начинается отработка программы, прыжковых элементов, то Евгений Викторович всегда в работе.
– Плющенко добился больших успехов как фигурист. Как думаете, удастся ли ему в полной мере реализоваться как тренеру?
– Мне кажется, что да. Я знал Женю как спортсмена, как медийную личность, но не знал его как тренера. И вот открыл для себя его с этой стороны. Честно, я удивлен тому, насколько сильно он врос в этот процесс, насколько ему все нравится. Считаю, что у него есть всё, чтобы стать великим тренером.
– Чем он так выделяется?
– У Жени вся семья заточена на результат. И супруга, Яна, обожает фигурное катание, обожает дело мужа. Она прямо как мама приходит, следит за всеми детьми, где-то пытается помогать даже за счет своих средств, чтобы помочь ребятам, у которых не хватает финансовых возможностей. Все вокруг Жени и его академии создано, чтобы добиваться результатов.
– Касаемо семьи. Как думаете, Гном Гномыч сможет добиться больших успехов в фигурном катании?
– Он работает в моей группе, между прочим. Самый младший из мальчишек. Скажу, что он выделяется в чем-то на фоне остальных, прежде всего своим характером (смеётся). Но касательно физики нам есть над чем работать. Женя не форсирует работу, не ставит задачи, чтобы Сашка прыгал пятерные в своем возрасте.
Саша – работник и по-спортивному злой. Как-то раз на шоу у него не получился прыжок, и он не уходил со льда, пока его не выполнил. И все это при полных трибунах. Это главное, что есть характер и стремление, а физические данные будем развивать.
– Вы сказали, что Рудковская помогает ученикам финансово. Насколько, на ваш взгляд, это серьезная проблема, что многие родители не могут финансово потянуть воспитание детей в спорте?
– Это вопрос не ко мне, а к общему уровню жизни в стране. На мой взгляд, не становится хуже, а только лучше. У нас огромная поддержка спорта, много инфраструктуры построено. Создаются интернаты, условия, даже во дворах строятся объекты. Например, воркаут-зоны, где ребята могут тренироваться, и все это бесплатно.
Понятно, что есть к чему стремиться, чтобы еще больше молодежи занималось во дворах, на улице. Но невозможно не заметить, что было сделано за последние годы. Вот в «Лужники» приходишь – какая там атмосфера шикарнейшая, огромное число людей следят за здоровым образом жизни. И все это «пожалуйста, в открытом доступе». Мне кажется, что мы на пути к тому, чтобы спорт был доступнее и массовее. Остается надеяться, что скоро «откроются» международные соревнования, и мы, как и в прошлые годы, будем выступать на высоком уровне.
«По словам Плющенко, это Этери не хочет с ним пересекаться. Говорит: «Разведите нас»
– Вас, наверное, уже ввели в историю о противостоянии штабов Плющенко и Тутберидзе?
– Это я слышал. Даже в рамках чемпионата Москвы это самое большое противостояние. Но я вот даже слышал от Жени, что на прокатах в Новогорске спрашивали, кто и где будет переодеваться, когда и кого ставят, и он ответил, что ему без разницы. По его словам, это Этери не хочет с ним пересекаться, говорит: «Разведите нас».
Знаете, такая интрига еще несет под собой дополнительный интерес. Это противостояние – дополнительный пиар, дополнительные разговоры. Причем Этери – очень серьезный тренер, добившийся огромных успехов. Любой специалист рад и гордится с ней посоревноваться.
– Подсматривает ли Плющенко, его штаб и вы за тем, что делает Тутберидзе?
– Я еще на уровне сборной не пересекался с Этери и ее спортсменами, поэтому пока нет у меня особого понимания. Но я хорошо общаюсь с Максимом Траньковым и знаю не понаслышке, что у нее есть крутые специалисты. Да и сама Этери всем знакома своим нравом, характером, что может ругнуться и так далее. Но пока все это лишь на уровне того, что знаю из прессы и из общения с людьми. Лично не удалось пересечься с ней и ее командой.
– Вы сказали, что один из ваших подопечных выиграл серебро на чемпионате Москвы. Это же довольно серьезный уровень?
– Кирилл Сарновский занял второе место. Для меня эти соревнования были очень интересными: первыми в качестве помощника тренера в фигурном катании. Плюс Женя пригласил меня стоять вместе с ним передо льдом во время прокатов, чтобы мы вместе настраивали ребят, общались с ними. Было приятно окунуться и поработать непосредственно со спортсменом, который только был на льду, это новый опыт. Спасибо Жене, что подпустил. А первые медальки от представителя твоей группы всегда приятны.
– Есть ребята, которые в будущем могут очень выстрелить?
– Верю, что да. Если кто-то из них станет звездой, то порадуемся.
– Но пока в таких возрастах сложно судить, может ли юный спортсмен стать звездой?
– Вообще, фигурное катание – уникальный вид спорта. Очень ранний, девочки уже в 12 лет показывают такие сумасшедшие элементы, что трудно понять, что с ними будет через год-два. Развитие ребенка непредсказуемо, нам надо плавно подводить ребят, не ломая их созревание.
– Успели познакомиться с другими московскими академиями фигурного катания?
– Пока еще нет. Когда я занимался в «Крылатском», там была школа у Бутырской. Видел приличное количество учеников, но не сравнить с тем, что сейчас. Плюс у нас тут в «Ангелах» все находится рядышком.
– Интересно посмотреть, что делает «Самбо-70» и другие школы сейчас?
– Всегда интересно, конечно. Я внимательно наблюдал за фигуристами из других академий. У ЦСКА, например, хорошая школа. На самом деле, интересно смотреть и оценивать, как распределяется наша молодежь по этим академиям.
Лучшие букмекеры для ставок на фигурное катание
«Загитова в гребле? Алина – талантливый человек, в ней я не сомневаюсь»
– У ваших сыновей не было желания попробовать в фигурном катании?
– Нет. Я даже приводил младшего сына Даниила на тестирование фигуристов. Я использую ряд упражнений: прыжок в длину, тройной прыжок, ускорения, прыжки на скакалке и так далее.
Где-то юные хоккеисты выигрывают, где-то фигуристы зарубаются с ними, но вот, например, на скакалке они творят что-то невообразимое. Фигуристы за минуту прыгают 280 раз и более. И когда мой младший это увидел, он открыл рот, а после сказал: «Ооо, я так не умею… Папа, можно я не буду проходить это тестирование?»
Вообще, очень интересно наблюдать, как развивается организм у детей в разных видах спорта. Например, у фигуристов в отжиманиях есть проблемы, и это надо поправить. Ребята мало акцентируют внимание на руки, хотя их работа очень важна. Нужно, чтобы руки давали тон прыжкам, темп, а не просто болтались красиво. Ведь все начинается именно с них, с пресса, а уже потом «включаются» ноги.
– Проблемы с руками вы заметили у нескольких ребят или какая-то тенденция?
– Понятно, что не у всех. Скажем так: на скакалке они все умеют прыгать великолепно. Это вещи, которые фигуристы знают как азбуку. А вот когда даешь упражнения, которые им не свойственны, то начинаются проблемы. Есть над чем работать.
– К чему я это спросил: вы, наверное, слышали о заявлении Алины Загитовой, что она хочет попробовать себя в гребле.
– Да, конечно (смеётся). Она уже попробовала себя и в боксе. Гребля – это прекрасный вид спорта, у меня мама сама тренер по гребле, и мои пацаны тоже, когда приезжают к бабушке с дедушкой на пару месяцев, всегда ходят по 2-3 раза в неделю заниматься с ней на воде. Я считаю, что в этом виде спорта гармонично развиваются все группы мышц.
– Так вот, потенциально фигурист может перейти в греблю?
– Думаю, что любой топовый спортсмен может добиться определенных успехов в другом виде спорта.
– То есть, если Алина захочет, то она сможет?
– Я пожелаю ей удачи, главное, чтобы она сама получила удовольствие. Алина талантливый человек, в ней не сомневаюсь.
«На мой взгляд, возрастные цензы, наверное, правильное решение»
– В академии есть много талантов – Вероника Жилина, Софья Муравьева и другие. Вы успели с ними познакомиться?
– Да, с Вероникой успел. Софью мы ждем сейчас на прокатах сборников, я там обязательно буду. Вероника у нас выиграла бронзу на чемпионате Москвы. Очень талантливая девчонка, работает в моей группе. Также у нас есть очень талантливая София Титова, в сборной выступает, но сейчас у нее травма голеностопа и пока она себя бережет. Поэтому на ближайших прокатах София не планирует выступать.
– Веронику Жилину все считали суперталантом, но пока она показывает не особо стабильные результаты. Как считаете, чего ей не хватает?
– Думаю, что у Ники все еще впереди. Она девушка молодая. На чемпионате Москвы она на разминке перед короткой программой дважды выполнила прыжок, но потом на самом прокате сорвала. На мой взгляд, это еще неопытность, волнение, но она очень талантлива.
Наверное, пока ей еще не хватает выносливости на всю произвольную программу. Хотя она сорвалась на короткой, а на произволке сделала многое, чтобы подняться на пьедестал. Как атлет для меня она очень симпатичная. Такая сухая, жилистая, по-спортивному злая девочка, выполняет все требования, которые ставим на тренировках. Пока есть к чему стремиться.
– Благодаря таким девочкам, тренерский штаб Плющенко и «Ангелы» смогут навязать борьбу команде Тутберидзе?
– Не мне сейчас судить, давайте будем судить по результатам. Но в команде мы делаем все возможное, чтобы спортсмен добивался максимально высокого места вне зависимости от соревнований и соперников. Наша задача – сделать чемпионов.
– Почему наши фигуристки так рано завершают карьеру? Это какие-то физиологические особенности?
– У девочек да. Недаром ISU принял возрастные рамки на соревнованиях, потому что идет форсированная подготовка. Девочкам, взрослея, по разным причинам становится сложнее выполнять элементы, хотя все они фанатично подходят к фигурному катанию. На мой взгляд, возрастные цензы, наверное, правильное решение, чтобы более зрелые девушки смогли выступать.
Но, опять же, это субъективно мое мнение. И это не только в фигурном катании. И в других видах спорта тоже соревноваться со взрослыми должны уже созревшие «тела». Надо, чтобы федерации опросили врачей, физиологов, специалистов, а мы, тренеры, должны подчиниться этим требованиям. А юниоры должны соревноваться между собой.
– С вашей, тренерской точки зрения, такая форсированная подготовка может повредить спортсмену?
– Да. Чтобы не травмировать детей с точки зрения физиологии, ограничения были бы правильными. Но, опять же, это сугубо мое личное мнение.
«Как смена гражданства может быть предательством?»
– Как восприняли в академии уход Софьи Шифриной в сборную Израиля?
– Знаете, мы можем потерять целое поколение спортсменов, которые будут вариться лишь в своей кухне. Наши девочки, например, на голову всех сильнее в фигурном катании – и с кем им соревноваться? Понятно, что можно друг с другом, но это не тот накал, не та страсть, нежели на международных соревнованиях.
Мне кажется, что наоборот мы должны поддерживать этих ребят. Просто так сложилось. Я не хочу никого осуждать, но и хлопать в ладоши тоже. Но понять их можно. Желаю, чтобы ребята просто продолжали выступать, соревноваться, делать то, чему они отдали всю свою юность.
– Как вы относитесь к словам депутата Госдумы Терюшкова о том, что смена гражданства в нынешних условиях – это предательство?
– Как это может быть предательством? Вот вопрос: кто будет содержать этих спортсменов? Государство не может обеспечивать в полном объеме заработок, который атлеты могут получить на соревнованиях. Есть и спортивные принципы – хочется же соревноваться с сильнейшими. Что теперь спортсмену делать в нынешних условиях?
Если, допустим, депутат сможет обеспечить спортсменам возможность заниматься любимым делом, то это хорошо. Но как он сможет обеспечить спортивную составляющую? Это сложная тема, и я не агитирую всех менять гражданство, однако я с пониманием отношусь к спортсменам. Это сложный выбор, его не просто сделать, а осуждать людей – неправильно. Уверен, что если бы была у всех возможность выступать за Россию, то они безоговорочно продолжили бы это делать.
– Если бы вы оказались на их месте, то как поступили бы?
– Мне лично трудно дискутировать на эту тему. У меня, слава богу, такой дилеммы не было. Но, честно, я бы искал все возможности, чтобы продолжать соревноваться на самом высоком уровне.
К примеру, в моем случае в России никто ни разу не победил меня за всю карьеру. Я как начал побеждать в 17 лет, так и закончил непобежденным. С кем мне вот было соревноваться? Да, на некоторых дистанциях появлялись таланты, с кем бы я мог «зарубаться», но все равно я занимал первые-вторые места. И мне было интересно соревноваться именно с иностранцами, выигрывать чемпионаты мира, Европы, кубки.
Плюс, это и заработок наш. Заметная часть гонораров и рекламных доходов была из-за рубежа. Наш спорт – конькобежный – не очень популярен в России, но в Нидерландах это №1 среди зимних. И там есть возможность заработать.
– Слышали о таких же переходах у конькобежцев?
– Пока не слышал, мне никто ничего не говорил.
«Конькобежный спорт очень тяжело смотреть»
– Почему на ваш взгляд «коньки» у нас не так популярны, как хоккей, фигурное катание или лыжи?
– Думаю, что это особенность вида спорта. Все зависит от региона. Например, на соревнованиях в Коломне и Челябинске собираются полные трибуны, даже на чемпионат России приходят поболеть. Наверное, многое еще зависит от результата, от того, как выступает наша команда. Если есть победы, то люди приходят, болеют, смотрят по ТВ. Да и конькобежный спорт не такой зрелищный вид.
– В лыжах тоже есть долгие дисциплины.
– Лыжи – это массовый вид спорта: человек надел лыжи и поехал. К тому же, у нас много побед и сильных спортсменов. Также и биатлон. Конкурировать конькобежному спорту с ними очень сложно. Да и у нас не так много катков, где можно тренироваться круглый год.
– Потенциально можно ли поднять популярность конькобежного спорта в России до уровня лыж, биатлона и так далее с помощью, например, медиа и инфлюенсеров?
– Вообще, у нас популярно катание на коньках. Когда открываются катки, туда приходит много народу. Тут надо еще вот о чем сказать: люди катаются на фигурных и хоккейных коньках. Коньки у бегунов некомфортные: длинные, узкие. Гоняться на скорость – это удел профессионалов, тогда как на хоккейных и фигурных коньках научиться кататься гораздо легче.
Наверное, если будут победы и медийная составляющая, то можно и поднять популярность. Однако конькобежный спорт очень тяжело смотреть. Одно дело смотреть спринт на 500 метров – пробежали 20 пар и всё. А вот следить за 10 км уже не так интересно. ISU пытается изменить программу, сделали командные гонки, спринты, масс-старты, но зрелищности все равно не хватает.
«Футбол – спорт №1, он приковывает внимание весь год»
– К слову о популярности: что популярнее в России – футбол, хоккей или фигурное катание? В последнее время идёт очень большое обсуждение этого вопроса.
– Уверен, что футбол – спорт №1. Это во всех странах, в него большинство людей играют, его больше всего смотрят. Думаю, что ни один вид спорта не собирает ту аудиторию, которая есть на футбольных матчах. Возможно, в какой-то момент фигурное катание может войти в топы рейтингов на отдельных соревнованиях, будь то чемпионат мира или Олимпиада. Но футбол приковывает внимание весь год играми РПЛ, еврокубками, международными матчами. Здесь есть постоянный интерес.
– Что вы думаете о разнице в зарплатах у футболистов, хоккеистов и других спортсменов?
– Здесь можно дискутировать о чем угодно. Например, разница между рабочим на заводе и управляющим, начальником нефтяной компании или заправщиком. Футбол и хоккей – это элитные, денежные виды спорта. Если ты идешь в спорт ради денег, хочешь заработать много и понимаешь, что можешь получать больше в футболе, то иди и играй в футбол, какие проблемы?
Разница колоссальна в доходах, но это понятно почему. С другой стороны, у меня есть примеры, в том числе и мой лично: если спортсмен добивается успехов в другом виде спорта, то можно заработать приличные деньги. Есть рекламные контракты, спонсоры, поддержка государства. И мне кажется, она в мировом масштабе беспрецедентна. Не каждая страна в мире может похвастаться премиальными, которые получают олимпийцы и призеры соревнований, как у нас.
– Насколько серьезные у нас проблемы в отношении коммерческих заработков спортсменов? Кажется, что они не особо умеют продавать себя.
– Я скажу немного иначе: за рубежом построен спортивный менеджмент на гораздо более серьезном уровне. Там научились продавать, плюс колоссальные вложения в спорт – в баскетбол, хоккей, американский футбол. У них есть ресурсы, причем не только государственные, но и коммерческие. Наверное, у нас еще маркетинг пока так не выстроен.
– А у вас самого рекламные контракты были приличные?
– Да, очень серьезные. Я на протяжении 10 лет был в топе конькобежцев, зарабатывал не только на российских контрактах, еще у меня были голландские спонсоры. Но это была нелегкая работа, и, на мой взгляд, я выполнял ее неплохо. Так что я не жалуюсь, мне за карьеру удалось хорошо заработать.
– Не чувствуете ли вы, что хоккей становится менее популярен?
– Не сказал бы, что стал менее популярен. Судить сложно, тем более, мы не участвовали на последнем чемпионате мира. Что же касается КХЛ, то мне нравится вектор развития лиги. Есть интересные команды как на Востоке, так и на Западе, хорошие матчи. Очень здорово, что поставили потолок зарплат. Еще бы пол повыше сделать, всё-таки тяжело команде с бюджетом в 300 млн соперничать с командой, у которой 900 млн.
А так я думаю, что все идет и развивается в правильном направлении. Надеюсь, что скоро закончатся все санкции в отношении спортсменов, и мы наконец сможем участвовать на чемпионатах мира, наши молодые ребята смогут соревноваться на юниорских турнирах.
– А когда, на ваш взгляд, снимут все санкции и мы вернемся на международные соревнования?
– Чем раньше, тем лучше. Могу только надеяться, что скоро все закончится.
