Чемпионка мира и Европы Елизавета Туктамышева приняла участие в съемках для журнала Maxim , попав на главную страницу мартовского выпуска издания. Главный редактор журнала Maxim Александр Маленков в интервью Metaratings.ru объяснил, почему на обложку издания попала именно Туктамышева и почему обнаженными всегда проще снимать спортсменок.
– На обложках Maxim всегда только звезды первой величины, заметные красавицы эпохи, актрисы, ведущие, спортсменки, – отметил Маленков. – И вот дошла очередь и до Елизаветы. На мысль о возможности такой съемки нас натолкнуло довольно смелое выступление Туктамышевой в образе стюардессы (показательный номер в сезоне-2018/19 под песню Бритни Спирс «Toxic»). Я увидел, что девушке нравится легкая провокация и эротика.
Обычно же на обложку попадают те, о ком больше всего говорят и пишут. С Лизой договорились довольно быстро, она и сама оказалась не против.
- А вообще вы следите за фигурным катанием, понимаете феномен его популярности?
- Не слежу.
– То есть, если бы не ее показательный номер в образе стюардессы, вы бы и не узнали о ней?
– Не cовсем так. Я просто знаю, что Туктамышева – звезда. Ведь согласитесь, совсем не обязательно смотреть фильм с участием звезды, чтобы знать о ней? Точно также и мне необязательно следить за карьерой звездной спортсменки. Но я ознакомился с ее регалиями: она чемпионка мира и Европы, разве это не показатель? Если спортсмен лишь серебряный призер – это уже совсем другой статус.
Работа журналистов в этом и заключается, определять, кто звезда, и делать с с известными людьми фотосессии и интервью. Но, судя по вашему звонку, я не ошибся.
Степень откровенности и шансы Загитовой на обложку
– Можете представить себе, что на подобную съемку решилась бы олимпийская чемпионка Алина Загитова?
– К счастью, мы не знаем, кто и на что может решиться. Решение ведь принимает не столько публичная личность в рамках своей пиар-компании. Иногда откровенная съемка случается и потому, что человеку этого хочется. Просто пошалить.
– Вернемся к фотосессии Елизаветы, кто подбирал ей образы и были ли альтернативные варианты?
– Мы обсуждали разные варианты, но довольно быстро всплыла тема мороженого. Сошлось все: холод, лед, фигурное катание, что-то сладкое и озорное. Хотелось сделать яркую легкомысленную мультяшную историю, такой поп-арт. Обычно делается 6-7 сюжетов, из которых выбираются итоговые фото, в том числе и на обложку.
– На сколько по 10-бальной шкале вы бы оценили откровенность фотосессии Туктамышевой?
– На 7 из 10 баллов. Там ведь были кадры топлесс и с обнаженной спиной.
Обычно мы предлагаем самые откровенные варианты, а звезда выбирает, что для нее приемлемо. Диапазон ведь довольно широкий: у нас можно сняться и голой. Обычно это самый тонкий момент, который оговаривается заранее, никаких сюрпризов и отбирания одежды на площадке не бывает. Но даже если на съемках делаются неожиданные откровенные кадры, то человек все равно может выбрать сам то, что хочет опубликовать.
Творческая шалость
– Как вам работалось с Елизаветой над таким интимным проектом?
– Cо спортсменками всегда легче работать, они самые дисциплинированные люди. Понимают поставленную задачу, слушают тебя, поскольку ты – профессионал. Спортсменки живут в комфорте со своим телом, для них откровенная съемка – не такое уж большое событие. С Лизой было очень комфортно и легко, что очень важно. Съемка идет по 6-7 часов и принципиально, чтобы не было капризов и лишних эмоций.
– В свое время Туктамышеву критиковали за раздевание в том самом номере «Toxic». Теперь еще и откровенная обложка накануне важного для нее турнира – Финала Кубка России. Что бы вы ответили тем, кто ее осудит?
– Невозможно угодить всем. Можно ничего не делать и все равно попасть под шквал осуждения. Я считаю, что, если не нравится, не смотрите и не читайте. Кому вот сейчас плохо от ярких фотографий Туктамышевой? Это нравится как поклонникам, так и самой Лизе, а мы – журнал, который существует между звездами и их фанатами. И самое главное – не надо всерьез относиться к такому легкомысленному жанру, как глянцевый журнал. Это же просто съемка, творческая шалость.